При этом живые даже не давали оживающим вернуться к жизни. Трупы сжигали, чтобы не допустить возвращения противника. Погромы превратились из мелких случайностей в полномасштабный захват территории. Несколько кварталов оказались сожжены в ходе драки, в двух озверевшие беженцы перебили жителей и объявили о своей независимости.

Безумие охватило мирный город, и никто уже не мог почувствовать себя в безопасности. На третий день мятежа был убит по дороге домой Алик Максалис, и власть перешла в руки городского совета.

Впрочем, они и сами уже ничего не могли сделать. Разъяренные убийством градоправителя, клановые бойцы стали применять магию смерти по площадям, вырезая целые улицы. Беженцы в свою очередь отвечали самодельными бомбами и артефактами, снятыми с убитых стражников.

К исходу четвертого дня с визита двух голодранцев Малхорн лежал в руинах.

Окрестности Малхорна. Дьявол Дим.

— Итак, — обведя взглядом свой отряд, заговорил я. — Как видите, не так уж и много сил нужно, чтобы уничтожить город. Высокие стены, опытные некроманты… Дейм был прав, когда сказал, что полагаться исключительно на магию — опасно и вредно. Вот он, Малхорн, — я махнул в сторону разоренного города. — А все, что потребовалось — это несколько сотен проведенных очарований и два убийства высокопоставленных чиновников — лича и мальчишки.

По мере того как я продолжал речь, Дейм все шире улыбался и гордо раздвигал плечи. Кажется, его распирало от самодовольства, но дьявол заслужил каждую секунду. Если бы я действовал в одиночку, никогда бы у меня не получилось провернуть все так быстро и легко.

— Вам повезло, — недовольно хмыкнула Май, оттирая сажу с рук.

— Повезло? — усмехнулся я, откидываясь спиной на ствол растущего за мной дерева. — Разумеется, доля удачи тут была. Но вам всегда следует помнить, что тотальный контроль — это первое, о чем стоит беспокоиться на вражеской территории или на своей во время войны. Малхорном остался руководить сопляк, вся заслуга которого заключалась лишь в принадлежности к роду. И он, что вполне ожидаемо, со своими обязанностями не справился. Внутренний конфликт с собственным жрецом не позволил мальчишке вовремя поступить правильно. Да что там? Нас с Деймом даже на входе не досматривали!

Оглядев отряд, я вздохнул.

— А теперь осталось самое сложное — войти в разоренный город и зачистить его от уцелевших. И вот здесь уже можно не сдерживаться — пока Дейм наводил ужас на улицах, я отключил всю магическую защиту. Мы можем не бояться внезапного удара — управляющие контуры уничтожены, и потребуется немало времени, прежде чем Максалисы смогут их восстановить. Поэтому я очень надеюсь, что вы не станете глупить. Никто не должен выжить в Малхорне — ни живой, ни мертвый. Я понятно объясняю?

Они кивали в ответ, а я думал о том, что времени на эту операцию ушло просто немерено. Полагаю, Корн уже добрался до столицы и планирует дальнейшие действия. А то и ведет своих родственников в атаку.

— Тогда вперед, — кивнул я, поднимаясь на ноги.

Стеллан, столица родовых земель клана Стеллер. Рендариан Первый и жрица Асмодея Кориалис.

— И что думаешь, дочка? — хмыкнул Рендариан, постукивая пальцем по столешнице, как делал всегда в моменты размышлений.

— Полагаю, Асмодей послал мне это видение неспроста, — ответила Кори, баюкая сына на руках. — Но я не могу понять, чего он от нас хочет.

Глава рода вновь хмыкнул, но ничего говорить не спешил. А жрица архидьявола отца не торопила, зная по опыту, насколько он этого не любит.

— У нас есть люди, которых можно послать навстречу императору, — наконец, медленно произнес он. — Но если он каким-то образом стал поднимать мертвецов…

— Я не думаю, что он знает об этом, — покачала головой Кори. — Судя по тому, что я видела, нежить поднимается только после того, как драконид уходит. Полагаю, именно это и хотел донести Асмодей.

— Получается, к столице движется опытный и хитрый вестник смерти, — подытожил Рендариан.

— Вестник? — переспросила дочь.

— Да. Существует высшее заклинание магии смерти, которое, если я верно помню, использовали всего раз, — пояснил глава рода. — Цель ритуала обязательно должна погибнуть, а затем, полностью ожив, вызывает стихийное поднятие нежити. Проблема в том, что выяснить, сделали ли из императора вестника на самом деле или это вмешательство Талы, мы сейчас не сможем.

— С чего бы ей вмешиваться? — нахмурила брови Кориалис.

— С того, что раз Асмодей может нам показывать что-то, то и другая Богиня способна влиять на Колыбель. Конечно, не напрямую, а только через своих представителей, — махнул рукой Рендариан.

— Какой смысл просто поднимать мертвецов на пути императора? — возразила та. — Если бы Тала так хотела, она бы могла натравить на него Корна.

Глава вновь постучал по столешнице.

— Вот в том-то и загвоздка, дорогая моя дочурка, — сказал он после короткой паузы. — Возможно, Тала решила, что ей нужно создать видимость, будто император превратился в вестника. Таким образом она моментально натравит на него все древние рода, кто вообще слышал о подобном.

Кориалис покачала головой.

— Не понимаю зачем.

— Потому что это отличный способ убрать одну из фигур, — легко ответил Рендариан. — Если Тала поняла, что Дим и император могут договориться, то ее это совсем не порадует. Корн не выстоит против обоих сразу, но если мы сами уберем владыку…

— То Герой Смерти станет на шаг ближе к победе, — кивнула жрица.

— Именно! — подтвердил глава рода, поднимаясь на ноги. — Поэтому ты должна немедленно передать Диму информацию, а я тем временем подберу отряд для встречи с его величеством. Вестник или нет, но он опасен для нашего рода, а значит, должен быть под контролем.

Кориалис кивнула и, покачивая младенца на руках, покинула кабинет. А ее отец, встав у окна, еще некоторое время раздумывал над видением дочери.

— Какой же ты все-таки живучий, — проворчал он. — Уже столько раз мог сдохнуть ради всеобщего блага, а все равно продолжаешь давить нам на горло.

Главный храм Талы. Корн Максалис.

Досмотрев видение до конца, некромант медленно поднялся с пола, на который упал, когда воля Богини его настигла. Застывшие вокруг жрецы сохраняли молчание, и никто из них, кажется, даже не пошевелился, пока избранный общался с повелительницей.

— Я должен немедленно отправляться, — сказал Корн и, развернувшись, покинул главный зал.

Никто не посмел ему воспрепятствовать. А некромант шагал все быстрее, едва не срываясь на бег. Злость кипела в районе грудной клетки, заставляя все кости дребезжать от ярости.

Едва оказавшись на улице, Герой Талы нашел взглядом собравшихся у массивных дверей родственников и махнул им рукой, привлекая к себе внимание. Впрочем, с того момента, как стало известно, что Корн — избран самой Богиней, в этом жесте не было нужды. На своей земле он всегда был центром внимания.

— Герой Асмодея только что напал на Малхорн! — объявил некромант, шагая вперед. — Больше ждать нельзя! Мы должны выдвигаться немедленно и положить конец этой Игре!

Глава 15

Малхорн. Дьявол Дим.

Под моей ладонью огромный накопитель треснул, распадаясь на крупные куски, и нежить, привязанная к камню, разлетелась прахом над пустым полем. Сила перешла в мое ядро, но было ее действительно немного — постоянная подпитка почти пятидесяти мертвецов все-таки дело недешевое, и большому запасу было взяться попросту неоткуда.

— Вот и все, — выдохнул я, оглядывая покрытый сажей город.

Остальной отряд уже покинул стены Малхорна, а я задержался, чтобы опустошить кристаллы на полях. Конечно, можно было потратить день, чтобы разобраться в устройстве защиты, но времени уже не хватало — мы и так слишком долго провозились. Пора возвращаться к границе.