Эд тяжело поднялся, вставая на лестнице так, чтобы два скелета уместились по бокам. Благодаря крохотному по мерке пивнушек города строению, Ариадна перевесилась через перила и могла стрелять прямо в головы набивающимся в зал псам. А они не спешили атаковать, накапливаясь на первом этаже. И мне это решительно не нравилось, чего ждут? Ответом мне послужил страшный рев. Так звучит пароход, знаменуя прибытие в порт – громко, протяжно, чтобы пробрало до самых костей и скрипа зубов. А затем в трактир хлынули еще легионеры. Откуда они взялись – я не видел, но обстановка резко накалилась, когда из-за поворота вышел гость гораздо более страшный, чем псы. Вздымая при мощных вдохах грудные пластины мускулов, по улице мерно вышагивал настоящий монстр. Отдаленно он напоминал голубя, вблизи же эта двухметровая туша мышц больше напоминала пересидевшего в тренажерке человека в перьях сиреневого оттенка. Птичья голова вращалась на все триста шестьдесят, исторгая оглушительный рев. И Шакс неумолимо двигался к нам. – Что делаем, каков план? – подал голос с лестницы Эд, оглядывая толпу воняющих мокрой псиной врагов. – Убиваем, калечим и стараемся не умереть, – я ударил косой в пол. – Да поможет нам Мор. По этажу пронесся легкий, как бриз, шепот. – Никто не остановит Смерть, – услышал я голос Покровителя. Вы получили благословение Мора, Бога Смерти. В течение всего боя сила заклинаний «кровь и кости» увеличена. Получено достижение «Боевой Пастырь». Помолитесь Покровителю, испросив помощи в бою. – Все получили? – глядя на растущие цифры максимального количества маны, поинтересовался я. – Ого! Вот это я удачно в игру зашел, – воскликнул эльф. – Да мы их всех сейчас! У меня почти девять тысяч маны! – У меня бодрость такая, – отозвался Эд, плотоядно облизываясь. – Ну, Макс, не зря с тобой пошел. Псы, видимо, почуяв перемены, рванули в бой. То есть, на бойню. Потому что сложно порвать танка, заточенного под поглощение урона, которого мало того, что страхуют два быстрых клинка, но еще и подлечивает длинноухий чернокнижник. Особенно, когда на лестницу к ним могут пройти только двое. Первый десяток скелетов я поднимал сразу же, как только мобы падали под атаками стрелка и Эда, а после четырнадцатого – дождался, когда воскрешенные бойцы оттеснят псов подальше от заваленной трупами лестницы и в одно заклинание пополнил армию почти вдвое. Оказавшись прикрыт скелетами, Эд принялся выдавать клич за кличем, не позволяя тварям набрасываться на рубящих их в капусту костяных слуг. К отвратительной вони мокрой псины добавились не менее тошнотворные запахи дерьма, мочи и крови. Почему мобы при смерти выпускали содержимое кишечников, я не интересовался, но запах становился сильнее, резал глаза и сбивал концентрацию. А Шакс уже подошел к трактиру.

Глава 7

Маркиз Бездны не спешил, замер, наблюдая, как дохнут псы на подступах к лестнице.

Несмотря на защиту от урона скелетов, удары Эда проходили хорошо, как и выстрелы Ариадны. Псы оказались откровенно слабы – никакой силы, чтобы как следует ударить, или ловкости, чтоб уклониться от атаки. Просто падали под ударами, заваливая ступеньки, заливая кровью и забивая отвратительной вонью дыхание.

Но их было очень много – в трактир постоянно входили новые легионеры, потрясали дубинками и, роняя пену, рычали. Но не нападали скопом, ожидая очередь на лестницу.

И хотя скелеты старательно прятались за широкой спиной рыцаря Смерти, выдвигаясь только для точного удара в незащищенного пса, тем все же удавалось ударить и по ним, практически сразу уничтожая костлявого слугу.

Два противника, державшиеся напротив Эда не дольше двадцати секунд, успевали покрошить двух скелетов прежде, чем сами падали, роняя дубины, на ступеньки под ноги уже спешащим на верную смерть легионерам. И уже новые псы, перешагнувшие через павших собратьев, били мощно по костяным слугам, но не в силах вменяемо ударить по Муну.

И это казалось странным – защита и повышенный урон по призванным существам при полном их отсутствии против игрока. Дискриминация петоводов? Или задуманная тактика против самоуверенных игроков?

Впрочем, с моим запасом маны восстанавливать погибших скелетов было не сложно. Псы погибали достаточно быстро, несмотря на высокое количество здоровья.

Когда куча уже превратилась в баррикаду, а новые и новые легионеры все еще забивали трактир, Шакс громко защебетал.

И тут нам пришлось отступить – кто-то из псов швырнул в кучу трупов подожженную ножку стула. В мгновенье ока пламя объяло тела. Кровь вскипела, режущий глаза смог ударил вверх, накладывая десятиминутное «Отравление» и сбивая концентрацию.

Меня согнуло от кашля, выбивая из раскола в собственное тело. Скелеты замедлились, ничего не видя сквозь черное облако, застилающее пространство. И это было новой странностью – до этого меня даже отдача Довода не задевала, если я покинул аватар.

А вот легионеры не растерялись – вместо атаки замешкавшихся костяных воинов, с диким воем покатили горящую кучу плоти наверх. Шматки горящих собратьев падали на маленьких сизифов [124] , заставляя скулить и бросаться прочь. Запах паленой шерсти заполнил трактир. Гарь, покрывшая спины и тела, оседала на стенах и витала в воздухе черными жирными хлопьями.

Скомканные и спрессованные под собственной тяжестью тела слиплись в комок, при каждом обороте выплескивались новые языки горящей крови. Пламя охватило мою армию, моментально сжигая слуг.

– Назад! – приказал, уже видя, как следующий толчок достигнет Эда.

Но рыцарь и сам видел приближающийся конец. И ушел в «Рывок». Не к нам, а в толпу катящих горящую плоть легионеров.

Запрыгнув одной ногой на объятую пламенем кучу, он с воинственным криком обрушился в толпу псов, сбивая и калеча мобов.

– Идиот!

Но Эд не слушал. Издав проклинающий клич, врубился в стаю, раздавая тычки направо и налево. Черный щит мелькал, оглушая мобов, а те в свою очередь выдавали барабанную дробь, гремя дубинками по черным доспехам. Здоровье танка стремительно понеслось вниз.

Малиэль снова направил на него лечение, с трудом разглядев черную точку за черным дымом. Пока я высасывал бутылек с маной, Ариадна встала напротив лестницы и палила из Довода.

И вроде мы справлялись – хотя эльф и начинал подходить уже к середине подаренной Мором мане, а я все поднимал скелетов, но псов было слишком много.

К тому же, мои слуги падали гораздо проще, чем доставалось Эду. Словно разгадав мою тактику, псы принялись утаскивать трупы собратьев в ожидании, когда я подниму скелета, чтобы тут же разодрать на части ударом нескольких дубин.

Это напоминало конвейер – падает легионер, его тут же утаскивают прочь. Как раз в момент, когда он взрывается, обращаясь в скелета, его уже встречают. Один слаженный удар нескольких дубинок и скелет уничтожен.

Смог медленно рассеялся, обнажая закопченный до неузнаваемости трактир, набитый битком армией двуногих псов, посреди которой одиноким дубом высился рыцарь в черных доспехах, что уже не блестел броней. Только меч, окрашенный кровью, периодически блестел алым, разбрызгивая капли.

Маркиз Бездны продолжал стоять в дверях, наблюдая за битвой. Сложил руки на груди и вертел головой, то одним, то другим глазом окидывая поле боя.

Я сжал синий бутылек пальцами. Такими темпами ему и не придется включаться в бой – нас просто закидают шапками. Пускай Эд и остановил проталкивание горящей кучи трупов, организовать новую псам не составит труда.

А если вспомнить, что в легионе может быть до десяти тысяч голов, мы просто обречены. Как бы ни баловал Мор подарками в девять тысяч профильного ресурса, нас разорвут. И, судя по тому, как отряд уже потратился – очень скоро.

Слить несколько тысяч маны на черепа, расчистить путь и бежать, как бросились прочь от Раума? Догонят, все равно догонят. И мы потеряем удобную позицию – а искать такую же, просто нет времени.