— Женщина, принеси нам мяса и вина.

Орчанка поднялась на ноги и вышла из комнаты.

— А теперь поговорим серьезно, Герой Асмодея, — окончательно утратив весь напускной гнев, негромко произнес он. — То, что ты хочешь возглавить Великий Поход, конечно, интересно. Дьяволы уже очень давно не выступали с нами плечом к плечу. А еще до меня дошли слухи, что вы уже подчинили себе три изначальные расы.

Я молчал, глядя на переносицу собеседника. В отличие от остальных, он совершенно не боялся смотреть мне в глаза, и я не мог понять — это глупость или же намеренный план. За нами определенно следят его орки, и в случае попытки наложить на вождя очарование, они бросятся в бой. Разумеется, проиграют, однако Кроилла не зря вела меня через весь город, наматывая круги по улицам, когда можно было пройти напрямик.

Стоит мне начать драку, напасть хотя бы на одного орка, и союзу со всем народом придет конец. Ор’рамм просто не сможет успокоить требующих мести воинов. Все это лежит на поверхности, и потому не стоит даже дергаться. Одно дело — поединок, по правилам и в соответствии с традициями, когда я демонстрирую своим согласием уважение к оркам. И другое дело — резня на истребление, когда о чести и достоинстве речи не идет. Неразумный псих, выпускающий кишки всем вокруг за косой взгляд в свою сторону, не годится ни в лидеры, ни тем более в союзники.

Выходит, что еще от самого ущелья вожди готовились к встрече со мной. Все эти недомолвки, отсутствие страха перед очарованием, и даже попытка спровоцировать конфликт — часть проверки. И, полагаю, если бы я ее не прошел, никто бы не предлагал мне выпить и закусить.

Видя, что я никак не реагирую на его слова, Кхалих хмыкнул.

— Наши земли всегда подчинялись сильному, Герой Асмодея, — произнес он, медленно выговаривая слова. — До сих пор были только два народа, признанных остальными, кто мог бы начать Великий Поход. Теперь ты создал проблему со своими дьяволами. Третья сила может быть опасна, устоявшийся мир окажется нарушен. Что ты будешь делать, чтобы мы не перерезали друг другу глотки?

Я спокойно пожал плечами.

— Так или иначе, без единой власти изначальные народы ожидает лишь одна участь — Империя раздавит всех поодиночке. Уже сейчас для продолжения своего жалкого существования изначальные народы вынуждены торговать собственным населением, чтобы прокормиться. Печально видеть, как исчезают знания и навыки предков, как зарастают сорняками некогда величественные города и поселения. Орки сильны, и торрены — тоже, но дьяволы — единственные, кто не был втянут в столетия взаимной ненависти и кровавой резни. Только мы можем встать над другими народами, потому что только мы, дьяволы, можем судить беспристрастно.

Он внимательно меня слушал, даже не пошевелился, пока я говорил.

— Все, кто встанут под мою руку, — продолжил свой рассказ я, больше для тех, кто нас сейчас подслушает, чем для самого вождя, — будут подчиняться одним и тем же законам и станут равны друг перед другом в правах. Таким образом, ни один народ не исчезнет, растворившись в небытие. А объединенная мощь изначальных племен станет ключом к тому, чтобы уничтожить Империю и всех, кто с ней заодно.

Пожалуй, стоит заучить всю эту речь, записать ее и придумать способ, как распространить среди диких племен. Чем сотни раз повторять одно и то же каждой мелкой шишке на местах, лучше донести эту мысль до как можно большего числа разумных, а потом задавать всего один вопрос: вы подчиняетесь или умираете?

Кхалих кивнул, словно подтверждая, что услышал меня. Однако то, что меня выслушали, совершенно не означает, что со мной согласны.

— Бой будет завтра на рассвете, а пока будь моим гостем, Герой Асмодея, — раскинув похожие на стволы дубов руки, заявил Кхалих. — Вино, женщины, еда — все, что ты пожелаешь!

Я чуть склонил голову, выражая благодарность.

— От вина и еды отказываться не стану, а женщина у меня уже есть, — заявил я, спокойно глядя в глаза вождю. — После победы над ее отрядом Кроилла принадлежит мне.

— Взять добычу в бою — славное дело, — кивнул вождь и тут же хлопнул в свои гигантские ладоши. — Но не спеши отказываться, сперва взгляни на моих красавиц. Эй, там, приведите сюда моих рабынь и жен! В нашем роду сегодня праздник — своим присутствием нас почтил сам Герой Асмодея!..

Практически сразу зашуршали занавески. Гноллы втащили в комнату заваленное горячим и остро пахнущим мясом серебряное блюдо величиной во всю столешницу. По краям, как раз где предполагалось сидеть нам с вождем, лежали серебряные палочки. Еще несколько комплектов покоились в специальных углублениях на правой и левой стороне блюда.

Стоило гноллам выскользнуть, в комнату прошли, бряцая браслетами на лодыжках, женщины в коротких черных юбках, с повязками вокруг груди и в ошейниках, у меня от разнообразия аж в глазах зарябило. Кажется, я еще не видел такого ассортимента разом.

Последними появились орчанки в очень красивых и идущих к их внешности нарядах, чем-то неуловимо напоминающее ультра короткое куротомэсодэ. Наверное, не увлекайся я аниме в свое время, ни за что бы не понял намека — эти орчанки, все как на подбор красивые и молодые, жены Кхалиха.

Кроилла вошла в комнату последней, и на ней, как и на женах, тоже было нечто похожее на кимоно, но без каких-либо узоров. Красная шелковая ткань, едва прикрывающая половые признаки, дополняла серую кожу орчанки, концентрируя все внимание именно на недоступных взгляду частях.

Весь этот цветник издавал свои звуки, что-то делал. Я не мог уследить за их передвижениями, а через минуту в комнате заиграла музыка — струнные инструменты в руках жен запели негромко, но мелодия оказалась приятной. Чуть прикрыв глаза, я наблюдал за плавными движениями музыкантов и чувствовал, как постепенно расслабляются мышцы, повинуясь звучащей песне.

— Вот о чем я говорю! — заметив мою реакцию, засмеялся Кхалих. — Где еще отдыхать душой, как не в своем доме, дьявол? Поэтому настоящий вождь должен иметь много жен — чем сильнее воин, тем больше ему требуется женщин, чтобы потешить душу и тело.

Я кивнул, принимая наполненный кубок из рук рабыни. Мелкая чешуя покрывала обнаженные участки тела, а ярко-желтые глаза с огромными зрачками неуловимо наводили на мысли о рыбе, однако я лишь отметил, что этот народ мне совершенно неизвестен. Велика Колыбель, и много в ней всяких рас обитает. И с каждой придется вести диалог.

Мелодия плавно сменилась, перейдя на более высокий темп. Взыграл в руках жена Кхалиха широкий бубен, обтянутый коричневой кожей. Одна за другой орчанки присоединялись к солистке, и музыка вновь увлекла меня на своих волнах. Казалось, эти орчанки зачаровывают меня не хуже, чем я сам околдовываю окружающих. При этом я понимал, что все дело в самой музыке, я так давно ее не слышал, что теперь даже эта, довольно грубая и примитивная песня, цепляла за душу.

Приятное вино лилось в чаши, горячее мясо обжигало пальцы. Рабыни танцевали под сопровождение жен. И только мы с Кхалихом сидели за столом — ничего не говоря друг другу, просто наслаждаясь.

Когда за окном начались сумерки, музыка стала еще оживленнее. Ко мне подходили то одна, то другая. Меня гладили по плечам, спине, кто-то умело массировал шею. К моменту, когда солнце окончательно погасло, я оказался на мягкой шкуре в компании троих рабынь и Кроиллы. Пир еще продолжался, я слышал, как играют за стеной. И это приятное слуху забытое чувство позволило совершенно по-новому познавать местных женщин до самого утра.

А на рассвете за мной пришли. Выбравшись из-под устало сопящих женских тел, я вышел наружу. Впереди были бои за право возглавить орков.

Глава 17

Мне подали серебряный таз с ледяной водой, и я с удовольствием умылся, щедро плеская обжигающую холодом влагу в лицо. Натягивать всю одежду я не стал, она отозвана в домен, а вот штаны с сапогами все же надел, так что теперь струйки стекали по моему обнаженному торсу.