Впечатляющий образ. Я сразу же представил ее длинные распущенные волосы разметавшимися на шкурах, а саму Ксатту — прикусывающей губу и стонущей от удовольствия. Мой перестроенный организм радостно воспринял эту игру воображения, отреагировав положенным образом. Судя по довольной улыбке, жена Кхалиха все прекрасно поняла.
— Необычность привлекает, не правда ли? — подходя ближе, спросила она. — Я провела всю жизнь, старательно сохраняя свою уникальность, и это окупилось — я первая и единственная жена, которую вождь действительно любит. Он дал мне даже больше, чем я могла надеяться. Хотя признаю, при виде тебя во мне просыпается некоторый интерес, Герой Асмодея, — глядя на меня из-под приспущенных век, произнесла она.
Это что сейчас, предложение было? Мелькнула гадкая мыслишка, что нужно ответить, проявить себя самцом, и затащить ее в постель. Но пришлось сделать усилие, чтобы успокоить разыгравшуюся фантазию.
— Правильно ли я поняла, тебя интересуют наши брачные традиции? — подойдя вплотную ко мне, Ксатта легонько толкнула меня в плечо, и я рухнул на спину, принимая игру.
Подняв полы накидки, в одно движение орчанка забралась ко мне на колени и, придерживая край, наклонилась ко мне так, что наши лица оказались буквально в миллиметрах друг от друга.
Сглотнув, я сжал кулаки, чтобы руки не дернулись погладить ее бедра.
— Да, меня интересуют… — сдавленно выдохнул я. — Традиции.
Ксатта наклонилась еще ближе, сместив голову вбок, и я почувствовал ее горячий выдох на своей мочке.
— Скажи мне, Герой, зачем тебе эта бесполезная девчонка? — спросила она шепотом, от которого у меня по всему телу пошли приятные мурашки.
Мой пылающий разум автоматически дополнил ее слова фразой «Когда есть я», но я все еще каким-то чудом держался, чувствуя, что со мной играют, а я не понимаю правил чужой игры. Эта мысль помогла немного успокоиться, и хотя мне все еще хотелось схватить Ксатту и, сорвав с нее мягкую пушистую накидку, взять, как подобает настоящему архидьяволу, в голове все же прояснилось.
Если я это сделаю, это ведь не я ее поимею, а она меня. Под таким углом ситуация уже не столь приятна, какой казалась всего пару секунд назад. Впрочем, возможно, все дело в новом теле, полном сил и горящем от желания выполнить главный завет всех живых существ — плодиться и размножаться.
— Я еще не решил, — ответил я на ее вопрос. — Хочешь занять ее место?
Ксатта села ровно и провела острым ногтем по моему торсу, спускаясь от подбородка к животу. Ее взгляд опускался вслед за пальцем, а я едва сдерживался, чтобы не прекратить эту приятную пытку.
— Искушение у дьяволов в крови, да? — мягко улыбнулась она, вновь наклоняясь к моему лицу, одновременно опуская руку ниже.
— Именно так, — судорожно выдохнул я, чувствуя, как меня держат за самое ценное. — Так все же?
Ксатта облизала губы, продолжая исследовать рукой мое тело. Ее глаза потемнели, взгляд расфокусировался, а дыхание участилось. Я же оставался лежать неподвижно, сжимая кулаки, пока меня по-хозяйски лапала чужая жена. Первая и единственная любимая, да. Черт, если она точно так же с Кхалихом обращается, я не удивлен, что суровый вояка от нее без ума.
Сексуальные утехи здесь не особо развиты, народы выживанием заняты, им некогда выдумывать Кама-сутру. А тот максимум, что я до сих пор встречал, на Земле даже за разврат не посчитают. Однако эта орчанка, похоже, исключение из правил. Не удивлюсь, если влияние у нее не только на мужа и вождя имеется, но и на всех мужчин в ее окружении. Опасная женщина.
Ксатта опустилась ниже, полностью легла на меня и прикусила мочку правого уха, тяжело дыша. Я почувствовал ее упругую грудь, скользящую по моей коже. Когда она успела ее оголить?
— А, какого хрена, — выдохнул я, чувствуя, что еще чуть-чуть и я опозорюсь, расслабившись раньше времени.
Ощутив мои ладони на своих бедрах, Ксатта довольно посмеялась, прижимаясь сильнее. А затем я перевернул ее на спину и встал возле кровати, тяжело дыша. Если я сейчас не остановлюсь, возникнет куча проблем, которые придется решать. И ведь это не я инициатор, орчанка собирается меня использовать. А потому прежде чем натворить дел, следовало вспомнить, что я вообще-то дьявол.
Она потянула тонкий поясок, до этого мной незамеченный, и ее юбка распалась на два куска, открывая мне вид на гладкую кожу серого оттенка. Длинные стройные ноги раздвинулись, позволяя рассмотреть все в деталях.
Я опустился на кровать, упираясь руками в шкуру возле ее головы, и приблизился нос к носу.
— Ксатта, милая, скажи мне, — дрожащим от возбуждения голосом прошептал ей практически в рот, — откуда у тебя линзы ликанской стаи?
Глава 21
— Итак, Азиль, я тебя внимательно слушаю, — сказал я, подложив руку под голову.
Наместница немного задержалась с ответом, вероятно, подыскивая место, где ее никто не потревожит.
— Пока что нам удалось серьезно сузить круг поиска, мой повелитель, я послала разведчиков, и сейчас жду их ответа. До этого мы нашли и устранили всех, кто с ними сотрудничал. Теперь, лишившись внешней поддержки, им некуда деться.
Неплохо на самом деле, если говорить откровенно. Я, честно признаться, даже не думал, что дьяволица окажется настолько эффективной. Как-то мне казалось, обнаружить базу сверхсекретной организации ассасинов будет гораздо труднее. Хотя, возможно, я слишком поверил в их эффективность и навыки.
По сути, кто был противниками стаи? Такие же слабаки, как и ликаны с берами. Да, они выполняли работу и для тех же орков, вот только, говоря откровенно, все дикие — просто сборище слабаков.
Я постоянно совершаю одну и ту же ошибку. Толерантность, присущая землянину XXI века, заставляет воспринимать окружающих как равных. Да, несмотря на все мои заявления, я все еще не могу окончательно осознать действительности. А правда проста, и не имеет толкований.
Я сильнейшее существо по эту сторону границы. И та часть моего народа, что вступила в мой домен — получает часть моей мощи. Но самое смешное, что до того поединка с вождями орков единственным, кто не использовал собственную силу, был я.
Ада стала жрицей, и мгновенно раскрутилась на полную катушку, используя не только свое новое социальное положение, но и приобретенные знания и способности. Азиль, ставшая наместницей, тоже не теряла времени, и у нее даже мысли не возникло, что нужно сдерживаться.
А я все еще сюсюкаюсь с окружающими, признавая за ними какие-то права и думая о них, как о равных. Вот только я стою на вершине пирамиды, дьяволы занимают вторую ступень. А все остальные народы толпятся под плинтусом.
Мне все время кажется, что меня кто-то осудит за использование моих сил. Смешно, я — архидьявол, воплощение зла и все такое, а все равно не могу себе действовать, как положено Князю Тьмы. Казалось бы, с меня давно должен был слететь последний налет цивилизованности, однако я все равно вцепился в остатки человечности, будто это чем-то мне поможет.
А ведь я давно уже не человек, и никогда им не стану, ведь после победы в игре, по сделке с Асмодеем, займу место среди других дьяволов. Все в моем домене понимают свое место и действуют соответственно, а я лишь говорю, что мы должны править этим миром, но не поступаю в соответствии с собственными словами. А ведь все мои проблемы именно из-за этого. Да, перед другими расами я выгляжу дьяволом, но по факту им не являюсь. А это значит, что в какой-то момент, когда мое несоответствие станет очевидным, меня действительно попытаются скинуть с пьедестала собственные подданные.
— Хорошо, Азиль, держи меня в курсе, — мысленно проговорил я. — И еще одно, пока не забыл.
— Да, мой повелитель? — откликнулась та, дождавшись моего ответа.
— Я считаю, что логово наемных убийц должно быть набито хитрыми ловушками. Полагаю, таким образом они должны держать своих воинов в постоянной форме, и защищаться от вторжения. Будьте предельно осторожны, я не хочу жертв среди своих.